Наруто умер за ваши грехи
Я придерживаюсь непопулярного мнения, что любое искусство может быть по-своему культурно и эстетически значимым: даже самое массовое, даже самое популярное, даже самое коммерчески ориентированное. Потому что великим произведение делает не техническая сложность его исполнения, не признание со стороны наиболее высокопретенциозных критиков и даже не наличие третьего «второго дна». Великим произведение делает идея, и именно поэтому по-своему великим я считаю мангу и её аниме-адаптацию «Наруто».
На своей родине, в Японии, аниме-сериал «Наруто» — это не просто 700+ серий приключений никогда не унывающего мальчугана с инфернальной зверюгой в животе. Для Страны Восходящего Солнца «Наруто» является особенно значимым тайтлом, этаким эталоном подросткового аниме для своего поколения. Для японской молодёжи «Наруто» — это, как бы громко оно ни звучало, символ эпохи. Важнейшая веха развития жанра сёнен, да и всей индустри в целом, так или иначе.
Сериализация «Наруто» длилась долгие 14 лет, во время которых с франшизой случался как головокружительный успех, так и ошеломляющие неудачи. Если сесть пересмотреть «Наруто» сейчас, то не сможешь не подметить, каким неровным получилось повествование, особенно если речь идёт о филлерных арках. Тем не менее, «Наруто» — это по-прежнему важное культурное событие для японской анимации, причём не только в самой Японии, но и в России.
В нашей необъятной о «Наруто» слышали даже те, кто толком не интересуется аниме, а для многих этот тайтл и вовсе стал их личным пропуском в мир японской мультипликации. И недооценить значимость истории юного шиноби по имени Наруто для русскоязычного зрителя сложно — даже сейчас, спустя два года после финала сериала, фандом «Наруто» цветёт и благоухает. Однако последнее, как многие могут подметить, может быть следствием того, что несмотря на формальный конец оригинального сериала сюжет «Наруто» продолжается в его духовном преемнике — аниме «Боруто».
Я лично всегда скептично относился к самой идее сериалов по типу «Боруто» — рассказ о жизни детей главных героев оригинального произведения. Можно понять, почему многие фанаты не видят в этом ничего плохого, ведь плотная эмоциональная связь с оригинальными героями то и дело, но подтолкнёт к собственным рассуждениям на тему: «Интересно, а какие истории могли бы случиться с детьми столь полюбившихся мне героев?» И тут даже не нужно ничего выдумывать, ведь ассистент оригинального автора, да ещё и с благословления самого автора, занимается производством официального™ и каноничного™ продолжения.
И всё же сама идея делать сериал про детей Наруто, Саске и прочих мастодонтов франшизы по своей природе была обречена на провал. Собственно ничем иным, кроме как провалом сериал «Боруто» назвать и нельзя — это донельзя ленивый, безвкусный и попросту плохо склеенный продукт. «Боруто» на две трети состоит из повторов сюжетных ходов и конфликтов из оригинального «Наруто», а на последнюю треть — из алеповатых и тематически бессвязных нарративных экспериментов, которые к сеттингу «Наруто» подходят ещё меньше, чем раввин к тусовке скинхедов.
Что касается повторов, то тут ещё можно услышать возражение, что «Боруто» — это просто адаптация оригинального «Наруто» для современного поколения. И в этом есть смысл, однако реализация этой задумки у Кодати, скажем мягко, хромает. «Боруто» не просто берёт сюжетные ходы у своего предшественника, не стараясь обыграть их в каком-то новом ключе, но также и теряет по ходу их адаптации то, что делало эти ходы столь глубокими и впечатляющими в самом «Наруто». Иначе говоря, если «Боруто» и можно назвать ремейком «Наруто», то ремейк этот получился кастрированным и беззубым.
Но всё это даже не имеет никакого решающего значения, ведь «Боруто» — это всё-таки не ремейк, а сиквел, со всеми вытекающими. Львинная доля проблем «Боруто» — это следствие его блеклости на фоне оригинальной истории Масаси Кисимото. Из-за этого сам сюжет «Боруто» выглядит филлерным даже в самые сюжетно значимые и определяющие свои моменты, а автор новой манги вынужден постоянно искать новые способы, чтобы подогреть интереса к своей манге. И это уже упирается в другую проблему «Боруто», которая даже более значима, чем отсутствие у этого тайтла автономности от оригинальной истории Кисимото. И эта проблема — проблема эскалации.
Проблема эскалации присуща многим сёнен-аниме и проявляется в том, что для поддержания интереса к тайтлу автор вынужден постоянно повышать ставки. Это вообще присуще любым сколько-либо динамичным историями с нарастающим напряжением, но для сёнен-аниме это особенно актуально, поскольку большую часть нарративно-значимых моментов этих произведений составляет мордобой между положительными и отрицательными персонажами с обязательным применением особого колдунства, сорт которого зависит от конкретного тайтла.
В «Наруто» это проявляется в том, что с каждой следующей аркой на роль антагониста становится новый персонаж, который с каждым следующим разом имеет всё более глобальные цели и учиняет разрушения всё большего масштаба. Так, в начале аниме главной помехой на пути героев стал Забуза — бандит-наёмник, чьей целью является заработок денег, а предел способностей остановился на манипуляциях большими струями воды. Ближе к концу главным антагонистом становится Мадара, цели которого касаются глобального переустройства мира, а уровень сил позволяет по щелчку пальцев равнять с землёй целые города и гигантские армии.
Соответственно, чтобы аниме двигалось вперёд и сами положительные персонажи путём тренировок и превозмогания повышают свой скилл и зарабатывают всё новые боевые абилки. Благодаря этому и сам Наруто буквально на глазах у зрителя проходит путь от непоседливого хулигана, который не может осилить и простейшей атаки, до бога-императора мира шиноби, который одной только своей поступью способен превратить всех сильнейших бойцов мира в кровавый фарш (но не сделает этого исключительно ввиду своих выдающихся моральных качеств).
Путь, проделанный Наруто, был долог и тернист, а потому Масаси выжал из этой истории всё, что только мог. Уже на арке с Пэйном манга, а вместе с ней и аниме, начали стремительно набирать обороты для сюжетной развязки. И она не заставила себя долго ждать, хотя сама развязка (IV мировая война) длится непростительно долго. Это, впрочем, можно было бы простить благодаря финальной арке — битве с Мадарой. Но именно здесь и начинают проявляться проблемы, выродившиеся в конце концов в «Боруто».
Мадара получился даже слишком удачным антагонистом. Как и Танос в последних «Мстителях», Мадара обрёл такое могущество, что автор не смог придумать никакого иного способа вывести его из сюжета, кроме как банально слить тычкой в спину. Это, в свою очередь, также послужило подводкой к появлению нового антагониста, несоизмеримо более блеклого и безынтересного, чем предшествовавшие ей Мадара и Обито — это Кагуя. Кагуя не только вписалась в сюжет в самый последний момент и не имеет, в отличие от тех же Мадары, Обито или Пэйна, никакого внутреннего конфликта или сюжетного бэкграунда, но и нужна исключительно как оправдание для последующего создания «Боруто». Арка с Кагуей чувствуется искусственной и написанной буквально в самый распоследний момент. Но, что самое главное, она ломает цельность сеттинга «Наруто», делая весь тот хорошо продуманный фэнтезийный мир, до этого трепетно и с любовью конструируемый Кисимото, всего лишь побочным продуктом другого, более глобального, но также и абсолютно безынтересного ввиду своей непрописанности сюжета.
Как итог: из-за неожиданной необходимости подготовить почву для создания сиквела «Наруто» значительно сдал обороты под конец истории и финал вышел смазанным. Возможно, Кодати действительно верит в то, что делает, но в общем и целом создаётся впечатление исключительно того, что концепция «Боруто» сделана впопыхах лишь затем, чтобы продолжить доить прибыльную франшизу «Наруто» даже тогда, когда основной сюжет невозможно продолжать ввиду достижения главными героями потолка своего развития, а оригинальный автор окончательно устал выжимать из себя по главе в неделю.
По итогу Кодати принял сеттинг «Наруто» уже тогда, когда всё самое интересное, что из него можно было выжать, уже было выжато. Изобретательным решением стало развитие сюжетной линии, связанной с происхождением Кагуи и клана Ооцуцуки, однако эта линия с самого начала была мертворожденной. Тогда как богоподобная сила Мадары ввиду наличия у него эмоционального бэкграунда, внутриличностного конфликта и собственной сюжетной арки ощущалось как некоторое его собственное достижение, злодеи Ооцуцуки из «Боруто» — это худший пример имбалансных злодеев, чья имбалансность нужна исключительно затем, что в центре сюжета есть по меньшей мере два бога-императора мира шиноби, что делает сопереживание положительным персонажам невозможным чисто физически.
Поэтому когда очередной Джиген побеждает Наруто, даже не напрягая левую пятку, это не производит никакого впечатления — имбалансность Джигена является просто сценарным костылём Кодати, а не чем-то действительно заслуживающим наших опасений. Из-за этого и поражение самого Наруто ощущает исключительно как оскорбление оригинальной истории и проделанного им нелёгкого пути, а не как ещё один трудный этап его истории. Ведь его историю уже нужно было закончить на достижении им всего того невероятного успеха, коим закончилась оригинальная манга.
«Боруто» же надлежало остаться не более, чем милым ваншотом о повседневном быту повзрослевшего Наруто с его отпрысками. В этом чувствовалось бы уважение автора и к фандому, и к персонажам. Но получившийся в итоге продукт — это буквально плевок в сторону как фандома, низводимого до уровня бездумного потребителя бездарно слепленного и неоригинального сиквела, так и персонажей, вся личная прогрессия которых спущена в унитаз лишь в угоду тому, чтобы выжать из уже выжатой истории то эмоциональное напряжение, которого она сама по себе не способна произвести.
Константин Морозов
