Путешествия во времени — игрушка дьявола
Путешествия во времени уже много лет служат безотказным сценарным костылём в научной фантастике. Но неверно было бы думать, что каждый раз этот приём используется одним и тем же способом — киношники даже в использовании клише умудряются из раза в раз удивлять зрителей. Так и путешествия во времени могут быть показаны в фильмах совершенно по-разному, но так или иначе всё многообразие интерпретаций можно свести к трём основным сценариям, условно обозначенным по фильмам, в которых они были продемонстрированы: «Назад в будущее», «Терминатор» и «Мстители».
«Назад в будущее» предлагает зрителю самый популярный и расхожий концепт путешествий во времени. Когда Марти Макфлай возвращается в прошлое, его действия оказывают прямое влияние на будущее. Каждым предпринятым действием Марти меняет будущее. Например, он предупреждает Эммета Брауна о его убийстве террористами, тем самым предотвращая саму его смерть. Сценарий «Назад в будущее» основывается на предположении, что временная линия (таймлайн) существует едино и непрерывно, но не учитывает попыток изменить её — любые вмешательства в таймлайн воспринимаются как изменения «извне». Поэтому в сценарии по типу «Назад в будущее» вполне возможна ситуация, при которой человек переместится в прошлое, чтобы убить Гитлера, и ему действительно удастся это сделать, после чего он столкнётся со всеми последствиями соделанного лишь вернувшись в своё время — в настоящее.
Несмотря на то, что конкретно «Назад в будущее» и многие другие франшизы с подобным сценарным решением неимоверно популярны и считаются эталонными работами в своём жанре, к варианту перемещений во времени из «Назад в будущее» есть очень серьёзные претензии с точки зрения банальной логики. Главная претензия к подобной репрезентации путешествий во времени состоит в игнорировании ею эффекта бабочки. Название это, принято считать, восходит либо к математику Эдварду Лоренцу, утверждавшему что взмах крыльев бабочки в штате Айова может запустить цепочку событий, приведшую к сезону дождей в Индонезии, либо к новелле Рэя Брэдбери «И грянул гром», в которой гибель доисторической бабочки в ходе путешествия во времени приводит к колоссальным изменениям в настоящем.
Простыми словами: эффект бабочки состоит в том, что даже мельчайшие события могут запускать причинно-следственные цепочки с непредсказуемыми последствиями. При переносе этой особенности на логику путешествий во времени мы наблюдаем следующее: даже малейшим своим телодвижением в прошлом мы можем настолько кардинально изменить будущее, что уничтожим тот его вариант, из которого изначально совершили временной прыжок. Нагляднее всего это видно на примере с парадоксом дедушки: что будет, если переместиться в прошлое и убить своего дедушку? Перво-наперво, вы таким образом предотвратите собственное рождение, так как убьёте человека, без которого вы не сможете родиться. Но предотвратив собственное рождение вы также предотвратите убийство дедушки — и ваше рождение снова станет возможным. Это запускает неразрывный порочный круг: окончательно ответить на вопрос о том, возможно ли убийство собственного дедушки в прошлом, не представляется возможным, как бы тавтологично оно не звучало.
Насколько бы серьёзными не были изменения прошлого, совершённые Марти Макфлаем, сам Марти оставался тем же самым персонажем — то есть человеком, пришедшем из самого раннего варианта настоящего, без учётов всех предпринятых им изменений. И хотя в самом фильме подобные вольности в обращении с таймлайном остаются всего лишь условностью, без которых кинематограф не может работать в принципе, многие другие научно-фантастические произведения стараются избежать такой топорности, показывая слегка более реалистичные варианты путешествий во времени, которые бы работали с учётом эффекта бабочки и не порождали бы парадокса дедушки. Именно такими являются варианты временных перемещений, показанные в фильмах «Терминатор» и «Мстители».
Первый «Терминатор» (и только первый) показывал вариант путешествий во времени, при котором все возможные изменения в прошлом, предпринятые путешественниками из будущего, уже были учтены в той временной линии, из которой эти путешественники совершили временной прыжок. Таймлайн здесь также представляет собой единый неразрывный поток, но этот поток уже не поддаётся никаким изменениям «извне», потому что все возможные действия путешественников во времени уже учтены в нём. Так, вся первая часть «Терминатора» сосредоточена на противостоянии между роботом-убийцей Терминатором, которого послал в прошлое суперкомпьютер Skynet для убийства Сары Коннор — матери будущего лидера сопротивления против Skynet, и Кайлом Ризом — солдатом сопротивления, который должен защищать Сару. В итоге оба героя из будущего умирают, но именно их действия в настоящем делают возможным то будущее, из которого они прибыли: из останков Терминатора компания Cyberdyme создаёт прототип Skynet, а Кайл Риз вступает в интимную связь с Сарой и сам становится отцом того самого лидера сопротивления, что отправил его в прошлое.
Несмотря на победу над Терминатором, первый фильм Джеймса Кэмерона заканчивался на очень тревожной и пессимистичной ноте — любые попытки избежать печального будущего бесплодны, поскольку именно попытки повлиять на него сделали его возможным. Такой настрой был очень созвучен общему культурному настрою: на дворе бушует Холодная война, а ускоряющийся научно-технический прогресс сулит человеческому виду очень неясные и мутные перспективы. По мере того, как угроза ядерной войны стала всё более призрачной, а стремительное развитие компьютерных технологий переставало маячить перед людьми как адский жупел, настрой «Терминатора» стал гораздо оптимистичнее. Уже во второй части Кэмерон сильно отходит от той предельно строгой концепции путешествий во времени, которую заложила первая часть — теперь действия гостей из будущего способны менять будущее. Это не только сделало «Терминатор» менее строгой и логически цельной научной фантастикой, но и грубейшим образом противоречило базовыми канонам первой части. Однако вторая часть стала не менее культовой, чем первая, а многими она и вовсе считается лучшей частью франшизы.
Более поздние части «Терминатора», которые не сыскали ни прокатного успеха, ни зрительских симпатий, пытались выправить этот вопиющий сценарный прокол с помощью идеи мультиверса, которая явственнее всего была интегрирована в систему таймтревелов в недавнем супергеройском блокбастере «Мстители: Финал». Путешествия во времени в «Мстителях» уже не являются, строго говоря, классическими путешествиями во времени — это перемещения между двумя или более идентичными вселенными в рамках мультиверса, которые различны между собой лишь временным промежутком. Это с одной стороны делает невозможным изменение прошлого — все изменения остаются лишь в той вселенной, которая была конечным пунктом таймтревела, а с другой это позволяет играться с многообразием развития одного и того же временного сценария.
Поэтому, обсуждая свои путешествия в прошлое, Мстители заранее отметают вариант с убийством Таноса до совершения им щелчка Перчаткой Бесконечности — изменить прошлое собственной временной линии никак нельзя. Можно лишь создать альтернативную временную линию, в которой события будут развиваться иным образом, но существовать она будет параллельно основной. Это теория, помимо прочего, поверхностным образом завязана на многомировой интерпретации квантовой механики и прочих серьёзно научных колдунствах.
Очевидно, версии путешествий во времени из «Мстителей» и «Терминатора» остаются более предпочтительными для любого научно-фантастического сценария. Но найти серьёзную корреляцию между используемым вариантом временных перемещений и качеством сценария зачастую не представляется возможным. «Назад в будущее» и «Терминатор: Судный день» стали культовыми фильмами и без строго соблюдения всех правил как квантовой механики, так и обыкновенной логики, тогда как «Мстители: Финал», хоть в целом этот фильм и был воспринят почти единодушно благосклонно, вызвал кучу претензий к сюжетным дырам и сценарным проколам, насколько бы условно достоверной не была бы её версия таймтревелов.
В действительности нет необходимости гнаться за максимальным реализмом в сценарии, особенно если речь идёт о фантастике, даже научной. Конечно, жёсткий сайфай остаётся усладой для некоторых технарей, но это далеко не медианный зритель и даже не ЦА большинства научно-фантастических произведений. Ну а драматическое искусство в любом своём виде имеет право на кучу маленьких и больших логических условностей, в числе которых и игнорирование эффекта бабочки. На первом месте всегда стоит целостность сценария как такового, тогда как реалистичная репрезентация путешествий во времени — это всего лишь приятное дополнение к общей картине.
Константин Морозов
